Е. В. Козлова

К формированию пассивного осязания*

В последнее время осязательное восприятие все чаще становится объектом не только общепсихологических, но и прикладных исследований. В значительной мере это связано с тем, что осязание является одним из основных каналов получения информации у слепых и основным — у глухонемых. Отсюда возникает проблема изучения структуры осязательного восприятия и условий его бо­лее качественного использования у людей с подобными дефектами. В связи с постоянным совершенствованием систем управления современными технологическими процессами и соответственно с усложнением информа­ционных моделей, с которыми работает человек-опера­тор, встала проблема разгрузки зрительной системы че­ловека и использование возможностей всех форм пер­цептивной деятельности, в частности осязания.

Многочисленные исследования показали, что как у взрослых, так и у детей активные ощупывающие дви­жения являются необходимыми для построения адекват­ного гаптического образа. В процессе построения обра­за, при повторных предъявленьях объектов, ощупываю­щих движений становится все меньше и меньше, при этом их количество и амплитуда сокращаются по мере того, как выявляются опорные, конструктивные точки объекта [1; 4]. Количество опорных точек может быть в результате повторных предъявлений сведено к миниму­му. В настоящее время получен ряд фактов, характери­зующих процесс выделения опорных точек. Этими точ­ками становятся наиболее информативные из них, выде­ление которых оказывается достаточным для узнавания целостного изображения. Б. Г. Ананьев указывает, что при тактильном обследовании движения в той или иной последовательности быстро обегают контур и периоди­чески возвращаются к определенным точкам, являю­щимся «точками отсчета» для построения образа. От­клонение траектории движения от контура возрастает по мере накопления опыта и сопровождается ростом симультанных группировок, из которых складывается це­лостный образ. Такая редукция ощупывающих движе­ний, совершенствование приемов и способов обследова­ния объектов связаны с возникновением ориентировки по ведущему признаку [4].

Вышеприведенные факты являются подтверждением общепринятой в советской психологии точки зрения на процессы восприятия как на определенные перцептив­ные деятельности субъекта, функцией которых являют­ся построение образа ситуации и ориентировка поведе­ния в поле этого образа. Средствами для построения осязательного образа являются ощупывающие движе­ния, последовательно выделяющие все элементы струк­туры объекта, из которых строится целостный образ.

В то же время наряду с изложенными фактами, де­монстрирующими роль активных ощупывающих движе­ний в построении образа, имеется ряд фактов, пока­зывающих возможность адекватного отражения воспри­нимаемого объекта без движений руки, при помощи пассивного осязания.

Очень ярко возможности пассивного осязания и его генетическая вторичность проявляются у слепых, когда осязание становится одним из основных источников по­лучения информации. Как известно, чтение у слепых осуществляется путем ощупывания рельефного шрифта. Рельефный точечный шрифт основан на пространствен­ной группировке точек. Величина букв позволяет чело­веку путем касания   ладонной поверхностью кончика пальца одновременно схватить целую группу как прост­ранственную единицу.   Процесс осязательного чтения осуществляется с помощью движений указательных пальцев обеих рук.   После длительного обучения ско­рость чтения может достигать пятисот букв в минуту, что возможно лишь за счет симультанного осязательно­го восприятия точечных структур. Эти данные свидетель­ствуют о том, что механизм пассивного, т. е. симультан­ного, осязания формируется в процессе обучения. Ана­логичные данные получены и в экспериментах со зрячи­ми испытуемыми.

Эти факты наряду с практическими задачами дела­ют необходимым изучение содержания осязания, усло­вий его образования. В литературе вопрос о становле­нии пассивного осязания либо не ставится вообще, либо констатируется в общей форме.

Причина этого, на наш взгляд, в применяемом обыч­но методе «подсматривания», при котором эксперимен­татор лишь наблюдает за ходом процесса решения по­ставленной перед испытуемыми задачи, в данном слу­чае — осязательного   восприятия.   Как  указывает П.Я.Гальперин [3], такой метод является недостаточ­ным для раскрытия психологических механизмов како­го-либо явления, поскольку каждое действие, становясь собственным психологическим достоянием субъекта, на­столько видоизменяется, что делается принципиально неузнаваемым и недоступным не только для внешнего наблюдения, но и для самонаблюдения. Для исследова­ния какого-либо психологического явления необходимо проследить его развитие. Наибольшие возможности для этого создаются при планомерном формировании же­лаемого действия с заранее заданными свойствами. Это, в свою очередь, выдвигает требование выделения и орга­низации   генетически первоначальных, развернутых, сукцессивных форм исследуемого действия. К некото­рым возможным механизмам образования пассивного осязания Л.М.Веккер [2] и другие авторы относят вре­менно-двигательное развертывание объектов, и на этой основе образование целостно-пространственных компо­нентов осязательного образа. Исходя из этого, мы пред­положили, что в качестве исходной формы пассивного осязания может быть взята пространственно-временная развертка тест-объектов. Отсюда вытекают и основные задачи нашего исследования. Это, во-первых, выделение и организация осязательного опознания в его сукцессивной форме и, во-вторых, выяснение условий и осуществление планомерного перехода к симультанному анализу тест-объекта, т. е. к пассивному осязанию.

 

Для решения поставленной задачи мы подобрали ма­териал, незнакомый испытуемым, чтобы исключить воз­можность использования каких-либо уже сложившихся способов анализа. Материал имел четкую структуру, в отношении которой была возможна организация раз­вернутого сукцеосивного действия по опознанию. В ка­честве основы   для составления   экспериментальных объектов была использована матрица, которая в процес­се экспериментального обучения стала являться для ис­пытуемых одним из средств анализа этих объектов. Мат­рица имела следующий вид и обозначения (рис. 1).

Каждый тест-объект представлял собой совокупность из двух структур — треугольников и квадратов (рис. 2), причем многие объекты, состоящие из одинаковых струк­тур, отличались лишь порядком их предъявления. Это исключало угадывание объектов по побочным призна­кам и заставляло последовательно восстанавливать структуру предъявляемого объекта. Описанные объекты можно предъявлять как одновременно, путем наложе­ния на ладонь проволочного контура, так и последова­тельно, путем развернутой поэлементной презентаций с помощью проведения штифтом по каждому элементу матрицы, обозначенной на ладони испытуемого.

Эксперимент состоял из двух частей — констатирую­щей и формирующей.

Как показала констатирующая часть эксперимента, испытуемые оказались не в состоянии не только опо­знать объект или часть его, но и более или менее пра­вильно оценить местоположение отдельных его элемен­тов. Тактильные образы были настолько расплывчаты и не определенны, что строить исследуемое действие на основании только имеющихся у испытуемых тактильных перцептивных действий мы не сочли возможным.

Формирующую часть мы рассмотрим по стадиям, выделенным в соответствии с изменениями эксперимен­тальных условий, которые вводились в процессе форми­рования действия на каждом этапе; этими условиями являлись: изменение ритмической организации дейст­вия; изменение степени прозрачности экрана, через ко­торый испытуемый следил за последовательно предъяв­ляемыми элементами тест-объекта на первых стадиях опыта; переход от последовательного   тактильного предъявления элементов тест-объектов к одномоментно­му предъявлению структур, составляющих тест-объект, а затем и всего тест-объекта; изменение характера проговаривания и прорисовывания элементов тест-объекта на матрице, аналогичной матрице, по которой строились предъявляемые объекты (см. рис. 1); изменение темпа выполнения действия. Введение стадий в описание хода эксперимента помогает четче проследить все изменения, происходящие с действием по ходу его становления.

На первой стадии деятельность испытуемого строи­лась таким образом: через прозрачный экран испытуе­мый следил за последовательным предъявлением объек­та на ладони, затем на кальке, наложенной на матри­цу, прорисовывал предъявленный элемент   с одновре­менным его названием. Начало предъявления объекта и его конец — точка «О». Действие выполнялось в стро­гой ритмической структуре и определенном темпе, зада­ваемыми метрономом.   На этой стадии производилось постепенное затемнение экрана, так что в конце стадии испытуемый мог лишь с трудом зрительно опознать объект, что создавало предпосылки для перехода на собственно тактильный способ опознания; если в начале стадии испытуемый называл каждую координатную точ­ку элемента дважды (один раз как конечную точку предыдущего элемента, второй раз как начальную точку следующего элемента), то в конце стадии каждая точка называлась испытуемым лишь один раз, что давало воз­можность для слитного проговаривания элементов струк­туры уже как сторон треугольника или квадрата. Уже при таком поэлементном анализе, как отдельный «шаг», была выделена операция, обобщающая каждые три или четыре «шага». Такой операцией являлось называние об­щей характеристики структуры, которая образовыва­лась последовательно проанализированными элемента­ми. Последовательное опознание элементов, составляю­щих вторую структуру, завершалось также отдельным «шагом» — общей характеристикой этой структуры. Заключительным «шагом» в анализе каждого тест-объекта являлась общая характеристика всего тест-объекта.

На второй стадии полностью затемнялся экран, и опознание объектов начинало происходить непосредст­венно за счет осязания. При этом изменялась ритмичес­кая структура действия, и испытуемый должен был ана­лизировать каждый элемент на один удар метронома, а не на два, как было на первой стадии. Кроме этого, на протяжении этих двух стадий экспериментатором посте­пенно увеличивался темп выполнения действия.

На третьей стадии происходили существенные изме­нения ритмической структуры действия. Скорость ис­полнения начинала превышать первоначальную ско­рость в три раза. Мы требовали от испытуемого опозна­ния элементов одной структуры за временной интервал, равный трем (или четырем) временным интервалам, не­обходимым для опознания каждого элемента. Разница состояла лишь в том, что действие начинало выполнять­ся испытуемым под один медленный удар метронома, а не под три быстрых. На этой же стадии полное прописывание элемента заменялось лишь указанием на него: испытуемый мог ставить точку в любом месте элемента матрицы.

На четвертой стадии темп выполнения действия уве­личивался все больше, что приводило к сокращению ре­чевых характеристик. Испытуемый переставал называть отдельные элементы, а называл только структуры и да­вал общее заключение о характеристике всего объекта в целом, причем и эти речевые характеристики осущест­влялись в сокращенной форме и в конце стадии носили больше символический, указательный характер.

Все описанные модификации создали предпосылки для перехода к частичному симультанному предъявле­нию структур, что и составляло основную задачу пятой стадии. Это достигалось за счет перехода от очень быст­рого, но, тем не менее, последовательного предъявления элементов структур к их одновременному предъявлению. На этой стадии все действие выполнялось на два удара метронома: на один удар предъявлялась первая струк­тура, и испытуемый называл ее, на второй  удар, — предъяв­лялась и называлась вторая структура. На этой же ста­дии было снято какое бы то ни было прорисовывание тест-объекта.

На шестой стадии испытуемому на руку одновремен­но накладывались две структуры, составляющие тест-объект. Испытуемый не пользовался при этом никакими дополнительными средствами (зрительным контролем, речевыми характеристиками, прорисовыванием), сразу после предъявления давал ответ: какой именно объект предъявлялся. Каждый объект приобрел свое специфи­ческое название — слово, состоящее из двух слогов (обозначений структур), причем эти два слога произно­сились испытуемым слитно, как единое слово.

Формирующая часть   эксперимента заканчивалась контрольным замером, в котором испытуемым предъяв­лялись тест-объекты, аналогичные объектам, предъяв­ляющимся в констатирующей части. Подавляющее боль­шинство тест-объектов было опознано правильно. Не было зарегистрировано ни одного случая ошибочно­го опознания одновременно обеих составляющих тест-объект структур. Единичные ошибки допускались в опознании только одной из структур тест-объекта при­чем при убирании   с ладони правильно   опознанной структуры испытуемый сразу исправлял ошибку.

Полученные результаты позволяют сделать следую­щие выводы.

Нами были выделены основные условия, обеспечи­вающие планомерное формирование симультанного так­тильного опознания объекта (пассивное осязание). Со­держанием перехода к пассивному осязанию является систематическое образование новых психологических структур, способов ориентировки в осязательном поле.

Формирование пассивного осязания в наших условиях реально означает порождение принципиально нового образа, ранее отсутствовавшего у испытуемых.

Понимание пассивного   осязания как своего рода идеального действия в данном перцептивном поле поз­воляет выдвинуть следующие проблемы для дальней­ших исследований: является ли выбранная нами исход­ная материальная форма действия единственной генети­чески первоначальной формой рассматриваемого иде­ального действия; существуют ли иные варианты пере­хода к пассивному осязанию, кроме описанного нами.

 

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1.Ананьев Б.Г., Веккер Л.М., Ломов Б.Ф., Яр­моленко А.В. Осязание в процессах познания и труда. М., Изд-во АПН РСФСР, 1959.

2. Веккер Л.М., Лапе Ю.П. К проблеме построения ося­зательного образа. «Вопросы психологии», 1961, №5.

3. Гальперин П.Я. Метод срезов и метод поэтапного фор­мирования. «Вопросы психологии», 1966, № 4.

4. Запорожец А.В. и др. Восприятие и действие. М., «Про­свещение», 1967.

 

---

* Работа выполнена под руководством проф. П.Я.Гальперина и канд. психол. наук Н.Н.Нечаева.